Пресвятая Богородице, спаси нас!
Интернет-издание прихода в честь
Владимирской иконы Божией Матери
ст. Чемолган Алматинской области
№ 52 (451) 24 декабря 2017 г.
Чтения на Литургии: Кол. III:4-11.
Лк. XIV:16-24.
Неделя 29-я по Пятидесятнице, святых праотец.
МЫСЛИ СВТ. ФЕОФАНА ЗАТВОРНИКА
"Много званных, но мало избранных". Званные это все христиане, избранные же это те из христиан, которые и веруют, и живут по христиански. В первое время христианства к вере призывала проповедь; мы же призваны самым рождением от христиан и воспитанием среди христиан. И слава Богу! Половину дороги, то есть вступление в христианство и вкоренение начал его в сердце с самого детства, проходим мы без всякого труда. Казалось бы, тем крепче должна быть вера и тем исправнее жизнь во все последующее время. Оно так и было; но с некоторого времени стало у нас не так быть. В школьное воспитание допущены нехристианские начала, которые портят юношество; в общество вошли нехристианские обычаи, которые развращают его по выходе из школы. И не дивно, что, если по слову Божию и всегда мало избранных, то в наше время оказывается их еще меньше: таков уж дух века - противохристианский! Что дальше будет? Если не изменят у нас образа воспитания и обычаев общества, то будет все больше и больше слабеть истинное христианство, а наконец, и совсем кончится; останется только имя христианское, а духа христианского не будет. Всех преисполнит дух мира. Что же делать? Молиться.
Св. Праотцы - вот истинно великие люди! И если обобщить мысль, определяющую их величие, то выйдет: истинно велики только те, которые попадают в ряд исполнителей воли Божией о роде человеческом, - воли положительной; ибо многое бывает только по попущению Божию; бывают опять сильные деятели, действующие помимо воли Божией и даже противно ей. Могут и эти казаться великими, но не сами по себе, а по тем великим противодействиям, какие воздвигает Промысл Божий для изглаждения причиненного ими зла. Прямую волю Божию о вечном спасении мы знаем; но планы Божии о временном пребывании людей на земле сокрыты от нас. Потому нам трудно определять, кто действует прямее, именно по воле Божией. Один только отрицательный критерий можно признать верным: кто действует противно определению Божию о вечном спасении людей, того нельзя считать великим, как бы ни были показны дела его, ибо очевидно, что он идет против явной воли Божией. Хоть эта воля ведомая касается не временного, а вечного, но то несомненно, что одна воля Божия не может противоречить другой.
***
ПРИТЧА О ЗВАНЫХ НА БРАЧНЫЙ ПИР
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Из тех людей, которые были приглашены на брачный пир, одни говорили: я купил клочок земли, эта земля теперь моя, она принадлежит мне, она со мной неразрывна - не уйду я от этой земли. Другие отвечали: я купил пять пар волов; я теперь могу работать, творить! Мои пять чувств принадлежат мне, мои силы принадлежат мне, на земле, которая моя теперь, которой я овладел, я могу творить и созидать… Созидать что? Град человеческий, такой град, которой мне по душе, совершать такой труд, который меня всего увлечет, займет; такой труд на такой земле, при котором не нужно мне ничего другого - небо может ждать моей смерти, а пока я жив - земля, и труд, и созидание... А третьи ответили: на Твой брачный пир, Господи - зачем мне идти? Я сам только что оженился, у меня своя невеста, мое сердце полно собственной радости - зачем мне радость других! Зачем мне с другими пировать о том, что они нашли отчий дом, зачем мне Твоя радость о том, что Твоя тварь, потерявшая свой путь, наконец нашла свой путь и вернулась? Мне достаточно моей радости, на моей земле.
Разве мы не говорим так Богу - может быть, не так дерзко, не так откровенно, не так резко, как я сейчас изображаю; но разве мы способны, как древние христиане, просто как верующие ждать прихода Господня истосковавшимся от Его отсутствия сердцем, утешенные только тем, что Дух Святой, Дух любви, Дух Христов живет в нас Утешителем, утешая нас о Его временном уходе, о нашей временной разлуке, но тоскуя, тоскуя, как тосковал Павел, который говорил: Жизнь для меня Христос, а смерть - приобретение, потому что пока я живу в теле, я разлучен от Христа… Разве мы ждем этого блаженного мгновения, когда падут оковы и мы окажемся лицом к лицу с Живым Богом, Который нас так возлюбил, что Сына Своего Единородного дал на жизнь земную, на ужас Гефсиманского сада, на распятие, на сошествие во ад, для того только, чтобы победить все силы смерти, и чтобы нам открылся путь в вечную жизнь, в радость брачного пира. Разве мы, подобно древним христианам, взываем истосковавшимся сердцем: Гряди, Господи Иисусе, и гряди скоро!... Неужели первое пришествие Христово, первое откровение этой непостижимой Божественной любви - напрасны? Неужели мы не поняли, что только у Него, около Него, в Нем есть настоящая любовь, настоящее упокоение, настоящее полное счастье!
Если мы это поняли бы хоть сколько-то, хоть краешком души - мы мечтали бы о времени, когда не будет времени, о часе, который поглотит всякий час, о приходе, который есть суд, потому что это - победа Божия, а победа Божия - это наше спасение, это жизнь, это любовь, это брачный пир, это вечное ликование, это конец тоски земной, это начало жизни и жизни с избытком... Вот, о чем говорит нам сегодняшняя притча, вот почему я говорю, что она бьет в наши сердца, бьет, как Бог, стучащий в каждую душу, в каждую жизнь: отворят ли Ему, придут ли на этот пир - или скажут: Нет! Достаточно мне земли, достаточно моего жалкого, временного, преходящего, гибнущего творчества! Достаточно мне моей земной самозамкнутой радости и любви, - не нужно мне ближнего моего, с его тоскою, нуждой, любовью, надеждой - и не нужно мне Царства Божия!... Если мы жизнью - не словом, а жизнью - так говорим, неужели придет это царство, как говорит Христос, как вор в ночи, как тьма, внезапно, к нашему ужасу, вместо того, чтобы это было к нашей радости! Неужели мы будем ждать часа Господня как нашего поражения, вместе с силами отчуждения от Бога, а не как часа радости предельной! Подумаем, опомнимся, оторвемся, станем свободными, научимся жить вечной жизнью на земле, любить Божественной любовью в нашем человеческом граде, сделаем из него град Божий. Аминь.
ВОСКРЕСЕНЬЕ СВЯТЫХ ПРАОТЦЕВ
Среди святых, память которых мы совершаем за две недели до Рождества Христова, мне хочется обратить ваше внимание на имена святого пророка Даниила и тех трех отроков, которые были брошены в пещь огненную за их отказ поклониться идолам.
О пророке Данииле хочу сказать только одно: он был брошен на растерзание диким зверям за то, что отказался хоть один день остаться без молитвы; он отказался спасти свою жизнь ценой того, что столько людей и так легко делают изо дня в день: не поклониться Богу, не восхвалить Его имя, не выразить Ему свою преданность, не вознести заступническую молитву печальника о людях перед Престолом Божиим он счел невозможным даже ради того, чтобы спасти свою жизнь. Над этим нам стоит задуматься...
Об отроках, которые были брошены в пещь огненную, я хочу сказать две вещи: первое – они тоже оказались готовы скорее быть сожженными заживо, чем поклониться идолу, статуе царя, образу земной власти, и по приказу отступить от Бога для того, чтобы служить другим ценностям – земным. Разве не именно это делаем мы изо дня в день, подчиняясь всякому повелению, служа всем земным ценностям, предпочитая безопасную жизнь опасности быть Божиим человеком?
А второе: каждому откровению о святости людской, о величии человеческого духа, о безграничной преданности Богу людей, подобных нам, всегда сопутствует некое откровение о Самом Боге. И вот эти три отрока отказались поклониться идолу и были брошены в пещь огненную, так страшно разжженную, что она издали обжигала подходящих к ней; и царь-мучитель решил посмотреть, как они страдают; и он подошел как можно ближе к этой пещи; и обратился он к своим советникам: Не трех ли людей в цепях бросили мы в эту печь? Каким же это образом я вижу там четырех, движущихся свободно, и один из них – Сын Божий?.. В ответ на верность этих трех отроков Христос Спаситель сошел к ним еще до Воплощения, в сиянии Своего Божества, и в образе человеческом освободил их от уз, спас от смерти и прославил их перед лицом царя-мучителя и его клевретов.
Вот что нам говорит о Боге это событие: там, где горит страдание, там, где пламенеет искушение, там, где ужас смерти охватывает людей – Бог в их среде, не чужой, не призывающий их, как бы извне, к терпению, которого Он Сам не проявил бы, не спасающий извне, без участия в их страдании. Наш Бог сошел в нашу среду, Он приобщился всему, что составляет человеческую судьбу; огненное искушение и испытание Он пережил и устоял; и среди огненного испытания Он дает свободу тем, которые остаются с Ним. В самые глубины человеческого ада Он сошел, и там возвестил свободу и победу Божию, и новую жизнь людям.
Разве пред таким Богом можно не поклониться? Разве можно Ему отказаться служить? Разве можно предпочесть какие-либо другие ценности, чем ценности Божии, Христовы на земле, и отдаться другой власти, чем власти Христовой?
Подумаем и об этом: идет на нас день Рождества Христова – как мы Его примем? В этот день Он сходит на землю, вступает в ограничение твари, вступает в уродство падшего мира, углубляется в ад греха, оставаясь безгрешным, – и все по любви к нам...
Найдется ли в нас великодушие ответить любовью на любовь, найдется ли в нас мужество, как у Даниила и отроков еврейских и несметного числа святых, ответить на Его призыв стать Божиими людьми? Когда мы вглядываемся в списки святых, как поражают такие слова: святой такой-то – с женой и двумя детьми; такой-то – с братом и таким-то числом друзей... И эти друзья, и эти братья, и эти жены насчитываются тысячами и тысячами; они были, как мы, хрупки, они тоже боялись боли, они тоже хотели жить. Но они предпочли верность любви предательству – предательству в малом, и поэтому оказались способными быть верными во многом.
Начнем и мы с малого: будем верны Богу во всем том, что доступно нашим малым силам, и вырастем мы в меру тех людей, которые во многом оказались верны и вошли в радость, в славу Господа своего. Аминь.
Митрополит Антоний Сурожский
